Общественный поток сознания
Re: Общественный поток сознания
жалостливая президентская
50г водки, 50г джина, 50г рома, 50 г рассола, табаско, кайенский перец, 4кг лука.
Все кроме лука смешать, выпить залпом. Лук почистить, вдумчиво шинковать.
Когда почувствуете, что готовы, переходить к чтению.
Оголтело галдели масс-медиа,
борзописцы несли во всю прыть.
И никто президента медведева
не пытался поблагодарить...
Не боксер в ожидании спарринга
и не бэтмен в блестящем плаще,
он стоял у кормила как паинька
и не трогал кормило ваще.
А ведь мог в лихорадке нервической:
"Вошь я мелкая иль президент?!"
взять и штукой одной баллистической
упразднить небольшой континент.
Мог воскликнуть: "Плебеи негодные!
Бенкендорф, расчехляйте свисток!",
и пошли б декабристы болотные,
кандалами гремя, на восток.
Узаконивать мог бы ношение
бороды, а усы воспрещать.
И в веках бы снискал уважение
как садист, узурпатор и тать.
Вместо этого тихий и шелковый,
он корпел и радел ради нас,
и всего самодурства-то: Сколково,
безобидное как унитаз.
Добивался сплочения нации,
принимал ходоков, мудаков,
размышляя о мохернизации
оренбургских пуховых платков.
Коль стращали гортанными криками
и оранжевым бликом зарниц
как ни в чем не бывало чириканьем
отвечал он и лайкал девиц.
Он уходит. И вовремя вроде, но
нам сыграют опять на дуде
то, с чего начинается родина,
и - отдельно - кончается где.
Над опухшими нашими тушами
энтропия заносит весло:
мир всегда изменяется к худшему,
злу наследует большее зло.
И не знаю в каком приближении
жизнерадостно блея козой,
мы еще его вспомним, блаженного,
тихим словом и мутной слезой.
Отсюда
50г водки, 50г джина, 50г рома, 50 г рассола, табаско, кайенский перец, 4кг лука.
Все кроме лука смешать, выпить залпом. Лук почистить, вдумчиво шинковать.
Когда почувствуете, что готовы, переходить к чтению.
Оголтело галдели масс-медиа,
борзописцы несли во всю прыть.
И никто президента медведева
не пытался поблагодарить...
Не боксер в ожидании спарринга
и не бэтмен в блестящем плаще,
он стоял у кормила как паинька
и не трогал кормило ваще.
А ведь мог в лихорадке нервической:
"Вошь я мелкая иль президент?!"
взять и штукой одной баллистической
упразднить небольшой континент.
Мог воскликнуть: "Плебеи негодные!
Бенкендорф, расчехляйте свисток!",
и пошли б декабристы болотные,
кандалами гремя, на восток.
Узаконивать мог бы ношение
бороды, а усы воспрещать.
И в веках бы снискал уважение
как садист, узурпатор и тать.
Вместо этого тихий и шелковый,
он корпел и радел ради нас,
и всего самодурства-то: Сколково,
безобидное как унитаз.
Добивался сплочения нации,
принимал ходоков, мудаков,
размышляя о мохернизации
оренбургских пуховых платков.
Коль стращали гортанными криками
и оранжевым бликом зарниц
как ни в чем не бывало чириканьем
отвечал он и лайкал девиц.
Он уходит. И вовремя вроде, но
нам сыграют опять на дуде
то, с чего начинается родина,
и - отдельно - кончается где.
Над опухшими нашими тушами
энтропия заносит весло:
мир всегда изменяется к худшему,
злу наследует большее зло.
И не знаю в каком приближении
жизнерадостно блея козой,
мы еще его вспомним, блаженного,
тихим словом и мутной слезой.
Отсюда
Re: Общественный поток сознания
Сегодня «красные», а завтра «белые» —
Ах, не материи! ах, не цветы!—
Людишки гнусные и озверелые,
Мне надоевшие до тошноты.
Сегодня пошлые и завтра пошлые,
Сегодня жулики и завтра те ж,
Они, бывалые, пройдохи дошлые,
Вам спровоцируют любой мятеж.
Идеи вздорные, мечты напрасные,
Что в «их» теориях — путь к Божеству.
Сегодня «белые», а завтра «красные» —
Они бесцветные по существу.
(Крашеные. И. Северянин)
Ах, не материи! ах, не цветы!—
Людишки гнусные и озверелые,
Мне надоевшие до тошноты.
Сегодня пошлые и завтра пошлые,
Сегодня жулики и завтра те ж,
Они, бывалые, пройдохи дошлые,
Вам спровоцируют любой мятеж.
Идеи вздорные, мечты напрасные,
Что в «их» теориях — путь к Божеству.
Сегодня «белые», а завтра «красные» —
Они бесцветные по существу.
(Крашеные. И. Северянин)
Re: Общественный поток сознания
Поверь мне, в таверне ни ромом, ни зельем,
Поддельным весельем беды не залить.
Не надо уюта - добраться б до шлюпа,
Пассат захватить...
Как странно, нежданно шальным ураганом
Нас вместе с Леграном прибило волной.
И пьем мы в таверне среди пьяной черни
Одну за одной...
В полночную одурь вплетается говор,
Пиастр и доллар на мокрой доске,
И в черные лица хохочет певица,
И плачет сквозь смех...
Мы пьяны с Леграном, моим капитаном,
Прощай, Мэри-Анна, прощай и прости.
Из этой лагуны усталые шхуны
Не могут уйти...
Я знаю, что в мае шторма утихают.
Я всё понимаю: солгать - не убить...
Из тихой лагуны не хочешь ты шхуну
свою уводить.
Зачем же, мой нежный, в лазури безбрежной
ты парус свой снежный на алый сменил,
мечтой невозможной так неосторожно
меня поманил?..
Наверно, в Каперне, в знакомой таверне,
хихикая скверно, уже говорят:
"Ну что, Мери-Анна, твой Грей долгожданный
не хочет назад?"
Туманом иль спьяну, иль звуком обманут -
зовусь Мери-Анной, а ищешь Ассоль, -
но звонкое имя придумано Грином.
Иль в имени всё?
Не плачу, а значит надежды не трачу,
отчаянье прячу, но зла не таю.
Прощай, капитан мой! Ты пропил с Леграном
улыбку мою...
Мы пьяны с Леграном, моим капитаном,
Прощай, Мэри-Анна, прощай и прости.
Из этой лагуны усталые шхуны
Не могут уйти...
Поддельным весельем беды не залить.
Не надо уюта - добраться б до шлюпа,
Пассат захватить...
Как странно, нежданно шальным ураганом
Нас вместе с Леграном прибило волной.
И пьем мы в таверне среди пьяной черни
Одну за одной...
В полночную одурь вплетается говор,
Пиастр и доллар на мокрой доске,
И в черные лица хохочет певица,
И плачет сквозь смех...
Мы пьяны с Леграном, моим капитаном,
Прощай, Мэри-Анна, прощай и прости.
Из этой лагуны усталые шхуны
Не могут уйти...
Я знаю, что в мае шторма утихают.
Я всё понимаю: солгать - не убить...
Из тихой лагуны не хочешь ты шхуну
свою уводить.
Зачем же, мой нежный, в лазури безбрежной
ты парус свой снежный на алый сменил,
мечтой невозможной так неосторожно
меня поманил?..
Наверно, в Каперне, в знакомой таверне,
хихикая скверно, уже говорят:
"Ну что, Мери-Анна, твой Грей долгожданный
не хочет назад?"
Туманом иль спьяну, иль звуком обманут -
зовусь Мери-Анной, а ищешь Ассоль, -
но звонкое имя придумано Грином.
Иль в имени всё?
Не плачу, а значит надежды не трачу,
отчаянье прячу, но зла не таю.
Прощай, капитан мой! Ты пропил с Леграном
улыбку мою...
Мы пьяны с Леграном, моим капитаном,
Прощай, Мэри-Анна, прощай и прости.
Из этой лагуны усталые шхуны
Не могут уйти...
Re: Общественный поток сознания
Памяти Ады (Ариа́дны) Якушевой
Ничего нам не надо -
и на кой это чорт
нам богатства и царства и знаки почёта, -
лишь бы пела нам Ада
Ты - мое дыхание, утро мое ты раннее.
Ты и солнце жгучее и дожди.
Всю себя измучаю, стану я самой лучшею,
По такому случаю ты подожди.
Подожди, себя тая, самой красивой стану я,
Стану самой умною и большой.
Сколько лет все думаю: "Как бы поймать звезду мою".
А звезда - рюкзак на плечи и пошел.
Ты моя мелодия, ты - вроде ты и вроде я.
Мой маяк у вечности на краю.
Спросят люди вновь еще: "Ну, как ты к нему относишься?"
Я тогда им эту песню пропою.
Ничего нам не надо -
и на кой это чорт
нам богатства и царства и знаки почёта, -
лишь бы пела нам Ада
Ты - мое дыхание, утро мое ты раннее.
Ты и солнце жгучее и дожди.
Всю себя измучаю, стану я самой лучшею,
По такому случаю ты подожди.
Подожди, себя тая, самой красивой стану я,
Стану самой умною и большой.
Сколько лет все думаю: "Как бы поймать звезду мою".
А звезда - рюкзак на плечи и пошел.
Ты моя мелодия, ты - вроде ты и вроде я.
Мой маяк у вечности на краю.
Спросят люди вновь еще: "Ну, как ты к нему относишься?"
Я тогда им эту песню пропою.
Re: Общественный поток сознания
РОМАНС, в котором осуждается чрезмерная ученость,
почитаемая бесполезной и даже пагубной для жизни
О, притворись, мой ум печальный,
что счастлива судьба моя,
вдруг я на миг поверю в счастье,
хоть знаю, что несчастна я.
Но, верно, правы те, кто видит
в самом сознанье корень бед...
Так сделай же меня счастливой -
внуши мне, что несчастья нет!
И пусть на миг успокоенье
я в мысли радостной найду,
и хоть на миг с усталым сердцем
рассудок будет мой в ладу...
Увы, на свете столько мнений -
двух сходных не найдешь меж них:
и мир кому-то мнится светлым,
и он же - черен для других.
И то, что одному на зависть,
другому скоро надоест;
и для кого-то жизнь - как праздник,
а для кого-то - тяжкий крест.
Кто дни влачит в печали томной,
веселье тот сочтет за грех,
а весельчак при виде скорби
едва удерживает смех.
Еще философы Эллады
бесплодно спорили о том,
что ждет нас в этом мире: радость
или страданье ждет нас в нем?
Кто прав из них? Какой философ?
Нам неизвестно до сих пор,
и, как и прежде, смех и слезы
ведут между собою спор.
И разделенный на две части
мир и поныне так живет:
удачливый фортуну славит,
а неудачливый - клянет.
И если в скорби превеликой
один глядит на мир с тоской,
то снисходительной улыбкой
ему ответствует другой.
Обосновать свое сужденье
вам каждый сможет без труда:
есть уйма способов на свете
обосновать и "нет" и "да".
Всяк судит по своим законам,
а их ему диктует нрав:
вот почему сей спор не кончен -
все правы и никто не прав.
Ужель ты мнишь, мой ум унылый,
что божья милость призвала
тебя решить неразрешимый
и вечный спор добра и зла?
Зачем играешь против воли
ты столь безжалостную роль
и между радостью и болью
упрямо выбираешь боль?
Ты мне принадлежишь, мой разум,
так отчего же, день за днем,
ты столь невосприимчив к благу,
столь беззащитен перед злом?
Холодной сталью мысль искрится,
и двойственна судьба ее:
эфес нам служит для защиты
и смерть несет нам острие.
Но коль в опаснейшей дуэли
скрестились острые клинки,
ужели шпаге быть в ответе
за смертоносный взмах руки?
Ужели нам дано познанье
лишь для пустой игры ума
и к мудрости не приобщат нас
людской учености тома?
Ждать день за днем страданий новых,
терзаться от дурных примет -
увы, все это лишь умножит
число неотвратимых бед.
И в сих терзаниях напрасных
что угнетает нас сильней -
сама грядущая опасность
иль страхи, связанные с ней?
О, сколь блаженна неученость
всех тех, кто, не вкусив наук,
в своем невежестве находит
единственный источник мук!
Взлетает разум ввысь, но тянет
его к земле извечный страх...
И топит разочарованье
огонь познания в слезах.
Для непорочных душ познанье -
как сильнодействующий яд;
увы, чем больше люди знают,
тем больше знать они хотят.
И если не остановить их,
то в одержимости своей
под натиском все новых истин
они забудут суть вещей.
Так, если в ненасытном росте
деревьям не чинить преград,
то разрастется и заглохнет,
не дав плодов, плодовый сад.
И ежели в открытом море
руля лишится утлый челн,
найдет он рано или поздно
свою погибель в бездне волн.
Что толку, что поля оденет
в зеленое убранство май?
Увы, не всякое цветенье
приносит добрый урожай.
И нужно ль разуму трудиться,
рождая новых мыслей рой,
коль множество из них, родившись,
и дня не проживут порой?
А те, что выживут, - калеки
(столь разума напрасен труд),-
ведь мысли, чем они увечней,
тем долее они живут.
Наш разум - словно пламень злобный:
когда добычей распален,
тем яростней ее он гложет,
чем ярче кажется нам он.
Нам больше неподвластен разум -
сеньору изменил вассал:
его он тем оружьем ранит,
которым прежде защищал.
Сколь разума проклятье тяжко,
сколь непосильно бремя дум...
Но дал нам бог сие занятье,
чтобы наставить нас на ум.
К чему в безумном честолюбье
мы предков превзойти хотим?
Живут, увы, так мало люди -
зачем же знать так много им?
Ах, если б в школах обучали
тому, как в счастье жизнь прожить,
как позабыть свою печаль нам,
как о страданьях позабыть!..
В своем неведенье блаженном
сколь счастливо бы каждый жил,
смеясь без тени спасенья
над предсказаньями светил.
В плену у первозданной лени
усни, мой ум, и мне верни
убитые на размышленья,
у жизни отнятые дни.
(Хуана Инес де ла Крус. Перевод И. Чежеговой)
почитаемая бесполезной и даже пагубной для жизни
О, притворись, мой ум печальный,
что счастлива судьба моя,
вдруг я на миг поверю в счастье,
хоть знаю, что несчастна я.
Но, верно, правы те, кто видит
в самом сознанье корень бед...
Так сделай же меня счастливой -
внуши мне, что несчастья нет!
И пусть на миг успокоенье
я в мысли радостной найду,
и хоть на миг с усталым сердцем
рассудок будет мой в ладу...
Увы, на свете столько мнений -
двух сходных не найдешь меж них:
и мир кому-то мнится светлым,
и он же - черен для других.
И то, что одному на зависть,
другому скоро надоест;
и для кого-то жизнь - как праздник,
а для кого-то - тяжкий крест.
Кто дни влачит в печали томной,
веселье тот сочтет за грех,
а весельчак при виде скорби
едва удерживает смех.
Еще философы Эллады
бесплодно спорили о том,
что ждет нас в этом мире: радость
или страданье ждет нас в нем?
Кто прав из них? Какой философ?
Нам неизвестно до сих пор,
и, как и прежде, смех и слезы
ведут между собою спор.
И разделенный на две части
мир и поныне так живет:
удачливый фортуну славит,
а неудачливый - клянет.
И если в скорби превеликой
один глядит на мир с тоской,
то снисходительной улыбкой
ему ответствует другой.
Обосновать свое сужденье
вам каждый сможет без труда:
есть уйма способов на свете
обосновать и "нет" и "да".
Всяк судит по своим законам,
а их ему диктует нрав:
вот почему сей спор не кончен -
все правы и никто не прав.
Ужель ты мнишь, мой ум унылый,
что божья милость призвала
тебя решить неразрешимый
и вечный спор добра и зла?
Зачем играешь против воли
ты столь безжалостную роль
и между радостью и болью
упрямо выбираешь боль?
Ты мне принадлежишь, мой разум,
так отчего же, день за днем,
ты столь невосприимчив к благу,
столь беззащитен перед злом?
Холодной сталью мысль искрится,
и двойственна судьба ее:
эфес нам служит для защиты
и смерть несет нам острие.
Но коль в опаснейшей дуэли
скрестились острые клинки,
ужели шпаге быть в ответе
за смертоносный взмах руки?
Ужели нам дано познанье
лишь для пустой игры ума
и к мудрости не приобщат нас
людской учености тома?
Ждать день за днем страданий новых,
терзаться от дурных примет -
увы, все это лишь умножит
число неотвратимых бед.
И в сих терзаниях напрасных
что угнетает нас сильней -
сама грядущая опасность
иль страхи, связанные с ней?
О, сколь блаженна неученость
всех тех, кто, не вкусив наук,
в своем невежестве находит
единственный источник мук!
Взлетает разум ввысь, но тянет
его к земле извечный страх...
И топит разочарованье
огонь познания в слезах.
Для непорочных душ познанье -
как сильнодействующий яд;
увы, чем больше люди знают,
тем больше знать они хотят.
И если не остановить их,
то в одержимости своей
под натиском все новых истин
они забудут суть вещей.
Так, если в ненасытном росте
деревьям не чинить преград,
то разрастется и заглохнет,
не дав плодов, плодовый сад.
И ежели в открытом море
руля лишится утлый челн,
найдет он рано или поздно
свою погибель в бездне волн.
Что толку, что поля оденет
в зеленое убранство май?
Увы, не всякое цветенье
приносит добрый урожай.
И нужно ль разуму трудиться,
рождая новых мыслей рой,
коль множество из них, родившись,
и дня не проживут порой?
А те, что выживут, - калеки
(столь разума напрасен труд),-
ведь мысли, чем они увечней,
тем долее они живут.
Наш разум - словно пламень злобный:
когда добычей распален,
тем яростней ее он гложет,
чем ярче кажется нам он.
Нам больше неподвластен разум -
сеньору изменил вассал:
его он тем оружьем ранит,
которым прежде защищал.
Сколь разума проклятье тяжко,
сколь непосильно бремя дум...
Но дал нам бог сие занятье,
чтобы наставить нас на ум.
К чему в безумном честолюбье
мы предков превзойти хотим?
Живут, увы, так мало люди -
зачем же знать так много им?
Ах, если б в школах обучали
тому, как в счастье жизнь прожить,
как позабыть свою печаль нам,
как о страданьях позабыть!..
В своем неведенье блаженном
сколь счастливо бы каждый жил,
смеясь без тени спасенья
над предсказаньями светил.
В плену у первозданной лени
усни, мой ум, и мне верни
убитые на размышленья,
у жизни отнятые дни.
(Хуана Инес де ла Крус. Перевод И. Чежеговой)
Re: Общественный поток сознания
Нужно ль вам истолкованье,
Что такое русский бог?
Вот его вам начертанье,
Сколько я заметить мог.
Бог метелей, бог ухабов,
Бог мучительных дорог,
Станций - тараканьих штабов,
Вот он, вот он, русский бог.
Бог голодных, бог холодных,
Нищих вдоль и поперек,
Бог имений недоходных,
Вот он, вот он, русский бог.
Бог грудей и жоп отвислых,
Бог лаптей и пухлых ног,
Горьких лиц и сливок кислых,
Вот он, вот он, русский бог.
Бог наливок, бог рассолов,
Душ, представленных в залог,
Бригадирш обоих полов,
Вот он, вот он, русский бог.
Бог всех с анненской на шеях,
Бог дворовых без сапог,
Бог в санях при двух лакеях,
Вот он, вот он, русский бог.
К глупым полон благодати,
К умным беспощадно строг,
Бог всего, что есть некстати,
Вот он, вот он, русский бог.
Бог всего, что из границы,
Не к лицу, не под итог,
Бог по ужине горчицы,
Вот он, вот он, русский бог.
Бог бродяжных иноземцев,
К нам зашедших за порог,
Бог в особенности немцев,
Вот он, вот он, русский бог.
(П. Вяземский)
Что такое русский бог?
Вот его вам начертанье,
Сколько я заметить мог.
Бог метелей, бог ухабов,
Бог мучительных дорог,
Станций - тараканьих штабов,
Вот он, вот он, русский бог.
Бог голодных, бог холодных,
Нищих вдоль и поперек,
Бог имений недоходных,
Вот он, вот он, русский бог.
Бог грудей и жоп отвислых,
Бог лаптей и пухлых ног,
Горьких лиц и сливок кислых,
Вот он, вот он, русский бог.
Бог наливок, бог рассолов,
Душ, представленных в залог,
Бригадирш обоих полов,
Вот он, вот он, русский бог.
Бог всех с анненской на шеях,
Бог дворовых без сапог,
Бог в санях при двух лакеях,
Вот он, вот он, русский бог.
К глупым полон благодати,
К умным беспощадно строг,
Бог всего, что есть некстати,
Вот он, вот он, русский бог.
Бог всего, что из границы,
Не к лицу, не под итог,
Бог по ужине горчицы,
Вот он, вот он, русский бог.
Бог бродяжных иноземцев,
К нам зашедших за порог,
Бог в особенности немцев,
Вот он, вот он, русский бог.
(П. Вяземский)
Re: Общественный поток сознания
Ни к чему,
ни к чему,
ни к чему полуночные бденья
И мечты, что проснешься
в каком-нибудь веке другом.
Время?
Время дано.
Это не подлежит обсужденью.
Подлежишь обсуждению ты,
разместившийся в нем.
Ты не верь,
что грядущее вскрикнет,
всплеснувши руками:
«Вон какой тогда жил,
да, бедняга, от века зачах».
Нету легких времен.
И в людскую врезается память
Только тот,
кто пронес эту тяжесть
на смертных плечах.
Мне молчать надоело.
Проходят тяжелые числа,
Страх тюрьмы и ошибок
И скрытая тайна причин...
Перепутано — все.
Все слова получили сто смыслов.
Только смысл существа
остается, как прежде,
один.
Вот такими словами
начать бы хорошую повесть,—
Из тоски отупенья
в широкую жизнь переход...
Да! Мы в Бога не верим,
но полностью веруем в совесть,
В ту, что раньше Христа родилась
и не с нами умрет.
Если мелкие люди
ползут на поверхность
и давят,
Если шабаш из мелких страстей
называется страсть,
Лучше встать и сказать,
даже если тебя обезглавят,
Лучше пасть самому,—
чем душе твоей в мизерность впасть.
Я не знаю,
что надо творить
для спасения века,
Не хочу оправданий,
снисхожденья к себе —
не прошу...
Чтобы жить и любить,
быть простым,
но простым человеком —
Я иду на тяжелый,
бессмысленный риск —
и пишу.
(Н. Коржавин)
ни к чему,
ни к чему полуночные бденья
И мечты, что проснешься
в каком-нибудь веке другом.
Время?
Время дано.
Это не подлежит обсужденью.
Подлежишь обсуждению ты,
разместившийся в нем.
Ты не верь,
что грядущее вскрикнет,
всплеснувши руками:
«Вон какой тогда жил,
да, бедняга, от века зачах».
Нету легких времен.
И в людскую врезается память
Только тот,
кто пронес эту тяжесть
на смертных плечах.
Мне молчать надоело.
Проходят тяжелые числа,
Страх тюрьмы и ошибок
И скрытая тайна причин...
Перепутано — все.
Все слова получили сто смыслов.
Только смысл существа
остается, как прежде,
один.
Вот такими словами
начать бы хорошую повесть,—
Из тоски отупенья
в широкую жизнь переход...
Да! Мы в Бога не верим,
но полностью веруем в совесть,
В ту, что раньше Христа родилась
и не с нами умрет.
Если мелкие люди
ползут на поверхность
и давят,
Если шабаш из мелких страстей
называется страсть,
Лучше встать и сказать,
даже если тебя обезглавят,
Лучше пасть самому,—
чем душе твоей в мизерность впасть.
Я не знаю,
что надо творить
для спасения века,
Не хочу оправданий,
снисхожденья к себе —
не прошу...
Чтобы жить и любить,
быть простым,
но простым человеком —
Я иду на тяжелый,
бессмысленный риск —
и пишу.
(Н. Коржавин)
Re: Общественный поток сознания
Как Ваша Светлость поживает?
Как Ваша Светлость почивает?
О чем она переживает,
Достаточно ли ей светло?
- Ах, худо, друг мой, очень худо!
Мы все надеялись на чудо,
А чуда что-то нет покуда,
А чуда не произошло.
Что Вашу Светлость удручает?
Что Вашу Светлость огорчает?
Что Вашу Светлость омрачает?
Вас любит люд и чтит ваш двор.
- У черни - что же за любови?
Всё время вилы наготове.
А двор - прости меня на слове,-
Что ни сеньор - дурак и вор.
У вас, мой герцог, ностальгия,
Но вас утешит герцогиня!
Она ведь верная подруга.
Ваш брак, я слышал, удался?
- Мой друг, мы с вами с детства близки.
Скажу вам, женщины так низки!
Супруга мне уж не подруга,
И с ней живет округа вся.
Не нанося стране урона,
Я отрекаюсь, друг, от трона.
Кому нужна моя корона?
А жизнь моя, скажи, кому?
Какой тебе я к чёрту Светлость?
Долой и чопорность и светскость!
Пойдём-ка лопать макароны,
В ту симпатичную корчму!
Как Ваша Светлость поживает?
Как Ваша Светлость почивает?
О чем она переживает,
Достаточно ли ей светло?
- Ах, худо, друг мой, очень худо!
Мы все надеялись на чудо,
А чуда - так и нет покуда,
А чуда не произошло...
(В. Долина)
Как Ваша Светлость почивает?
О чем она переживает,
Достаточно ли ей светло?
- Ах, худо, друг мой, очень худо!
Мы все надеялись на чудо,
А чуда что-то нет покуда,
А чуда не произошло.
Что Вашу Светлость удручает?
Что Вашу Светлость огорчает?
Что Вашу Светлость омрачает?
Вас любит люд и чтит ваш двор.
- У черни - что же за любови?
Всё время вилы наготове.
А двор - прости меня на слове,-
Что ни сеньор - дурак и вор.
У вас, мой герцог, ностальгия,
Но вас утешит герцогиня!
Она ведь верная подруга.
Ваш брак, я слышал, удался?
- Мой друг, мы с вами с детства близки.
Скажу вам, женщины так низки!
Супруга мне уж не подруга,
И с ней живет округа вся.
Не нанося стране урона,
Я отрекаюсь, друг, от трона.
Кому нужна моя корона?
А жизнь моя, скажи, кому?
Какой тебе я к чёрту Светлость?
Долой и чопорность и светскость!
Пойдём-ка лопать макароны,
В ту симпатичную корчму!
Как Ваша Светлость поживает?
Как Ваша Светлость почивает?
О чем она переживает,
Достаточно ли ей светло?
- Ах, худо, друг мой, очень худо!
Мы все надеялись на чудо,
А чуда - так и нет покуда,
А чуда не произошло...
(В. Долина)
Re: Общественный поток сознания
Наступит Новый год, насыплет снегу впрок,
и над Землей взойдет созвездье Козерог.
И нет ночи длинней, нет трепетней свечи,
дыханием теней колышутся лучи.
И снизойдет покой на землю с высоты
и золотой огонь Рождественской звезды,
пошлет любовь и хлеб созвездье Козерог,
скрещение судеб, сплетение дорог.
И ты к моей руке лишь руку протяни,
вблизи и вдалеке рассыпятся огни.
И да свершится то, что нам посулит рок!
Царит на Рождество созвездье Козерог.
Приходит Новый год, как будто наугад
дороги не найдет во времени назад.
И нет ночи длинней, а в полуночный час
от множества огней никто не видит нас.
(Ю. Лорес)
и над Землей взойдет созвездье Козерог.
И нет ночи длинней, нет трепетней свечи,
дыханием теней колышутся лучи.
И снизойдет покой на землю с высоты
и золотой огонь Рождественской звезды,
пошлет любовь и хлеб созвездье Козерог,
скрещение судеб, сплетение дорог.
И ты к моей руке лишь руку протяни,
вблизи и вдалеке рассыпятся огни.
И да свершится то, что нам посулит рок!
Царит на Рождество созвездье Козерог.
Приходит Новый год, как будто наугад
дороги не найдет во времени назад.
И нет ночи длинней, а в полуночный час
от множества огней никто не видит нас.
(Ю. Лорес)
Re: Общественный поток сознания
Иосиф Бродский
24 декабря 1971 года
V. S.
В Рождество все немного волхвы.
В продовольственных слякоть и давка.
Из-за банки кофейной халвы
производит осаду прилавка
грудой свертков навьюченный люд:
каждый сам себе царь и верблюд.
Сетки, сумки, авоськи, кульки,
шапки, галстуки, сбитые набок.
Запах водки, хвои и трески,
мандаринов, корицы и яблок.
Хаос лиц, и не видно тропы
в Вифлеем из-за снежной крупы.
И разносчики скромных даров
в транспорт прыгают, ломятся в двери,
исчезают в провалах дворов,
даже зная, что пусто в пещере:
ни животных, ни яслей, ни Той,
над Которою – нимб золотой.
Пустота. Но при мысли о Ней
видишь вдруг как бы свет ниоткуда.
Знал бы Ирод, что чем он сильней,
тем верней, неизбежнее чудо.
Постоянство такого родства -
основной механизм Рождества.
То и празднуют нынче везде,
что Его приближенье, сдвигая
все столы. Не потребность в звезде
пусть еще, но уж воля благая
в человеках видна издали,
и костры пастухи разожгли.
Валит снег; не дымят, но трубят
трубы кровель. Все лица, как пятна.
Ирод пьет. Бабы прячут ребят.
Кто грядет – никому непонятно:
мы не знаем примет, и сердца
могут вдруг не признать пришлеца.
Но, когда на дверном сквозняке
из тумана ночного густого
возникает фигура в платке,
и Младенца, и Духа Святого
ощущаешь в себе без стыда;
смотришь в небо и видишь – звезда.
январь 1972
24 декабря 1971 года
V. S.
В Рождество все немного волхвы.
В продовольственных слякоть и давка.
Из-за банки кофейной халвы
производит осаду прилавка
грудой свертков навьюченный люд:
каждый сам себе царь и верблюд.
Сетки, сумки, авоськи, кульки,
шапки, галстуки, сбитые набок.
Запах водки, хвои и трески,
мандаринов, корицы и яблок.
Хаос лиц, и не видно тропы
в Вифлеем из-за снежной крупы.
И разносчики скромных даров
в транспорт прыгают, ломятся в двери,
исчезают в провалах дворов,
даже зная, что пусто в пещере:
ни животных, ни яслей, ни Той,
над Которою – нимб золотой.
Пустота. Но при мысли о Ней
видишь вдруг как бы свет ниоткуда.
Знал бы Ирод, что чем он сильней,
тем верней, неизбежнее чудо.
Постоянство такого родства -
основной механизм Рождества.
То и празднуют нынче везде,
что Его приближенье, сдвигая
все столы. Не потребность в звезде
пусть еще, но уж воля благая
в человеках видна издали,
и костры пастухи разожгли.
Валит снег; не дымят, но трубят
трубы кровель. Все лица, как пятна.
Ирод пьет. Бабы прячут ребят.
Кто грядет – никому непонятно:
мы не знаем примет, и сердца
могут вдруг не признать пришлеца.
Но, когда на дверном сквозняке
из тумана ночного густого
возникает фигура в платке,
и Младенца, и Духа Святого
ощущаешь в себе без стыда;
смотришь в небо и видишь – звезда.
январь 1972
Re: Общественный поток сознания
Так, по Москве праздник кончился, держите меня семеро
Почему пьём в Рождество или ответ Бродскому
...

Почему пьём в Рождество или ответ Бродскому
...
Последний раз редактировалось Агдамыч Пт июл 31, 2015 10:23 am, всего редактировалось 1 раз.
Re: Общественный поток сознания
Нам Бог не нужен!
Влад Чернец
Пушистое, как нежный мех,
Весёлое, как детский смех,
Прозрачное, как небо –
Такое часто впереди
Я вижу облако в пути,
Подушкой взять себе бы.
В него на скорости вхожу
И с удовольствием скажу –
Вот горная дорога!
Но видя Божьи чудеса
Я вынужден признаться сам –
Никто не ищет Бога.
Бог много милостей послал,
Я вроде бы хвалу воздал,
Но завтра забываем.
Привыкли милость принимать –
Так должно. Бог обязан дать.
Мы просто привыкаем.
Бог наркоманов и блудниц
Спас. И они упали ниц.
Но мы всё смотрим строго.
Забыв, что сами все в грехах,
Забыв любовь к Нему и страх.
Никто не ищет Бога.
Мечтать о Нём и для Него
Мы разучились. Всё равно
Он терпелив, чтоб нянчить.
В нас аппетиты велики –
Уже не знаем от тоски,
Что вновь у Бога клянчить.
Дай, Боже, то, и это дай,
Насыпь подарков через край,
Чтоб ахали с порога.
Роскошный дом он сохранит,
Раз веришь - то карман набит.
Никто не ищет Бога.
Сын подошёл, конфеты взял, -
Спасибо, папа! – он сказал,
В любви признался даже.
Сильней обид моя любовь, -
Вдруг без подарка этих слов
Он никогда не скажет.
Божья любовь ещё сильней,
Нам даже не сравниться с ней.
Даров день каждый много,
Но благодарность каждый раз
Не задевает сердце в нас.
Никто не ищет Бога.
Мы входим в облако забот
И Бог выводит из него.
Вновь суета нас кружит,
И Бог опять выводит нас,
Мы благодарны, что Он спас,
Но Сам Бог нам не нужен.
Искать религии, чудес,
Даров, благословений, месс,
Богослужений или Бога?
Нужна Его охрана нам!
И для приличья ходим в храм.
http://www.alliluya.com/stihi/autorskie ... 6-19-44-52
Влад Чернец
Пушистое, как нежный мех,
Весёлое, как детский смех,
Прозрачное, как небо –
Такое часто впереди
Я вижу облако в пути,
Подушкой взять себе бы.
В него на скорости вхожу
И с удовольствием скажу –
Вот горная дорога!
Но видя Божьи чудеса
Я вынужден признаться сам –
Никто не ищет Бога.
Бог много милостей послал,
Я вроде бы хвалу воздал,
Но завтра забываем.
Привыкли милость принимать –
Так должно. Бог обязан дать.
Мы просто привыкаем.
Бог наркоманов и блудниц
Спас. И они упали ниц.
Но мы всё смотрим строго.
Забыв, что сами все в грехах,
Забыв любовь к Нему и страх.
Никто не ищет Бога.
Мечтать о Нём и для Него
Мы разучились. Всё равно
Он терпелив, чтоб нянчить.
В нас аппетиты велики –
Уже не знаем от тоски,
Что вновь у Бога клянчить.
Дай, Боже, то, и это дай,
Насыпь подарков через край,
Чтоб ахали с порога.
Роскошный дом он сохранит,
Раз веришь - то карман набит.
Никто не ищет Бога.
Сын подошёл, конфеты взял, -
Спасибо, папа! – он сказал,
В любви признался даже.
Сильней обид моя любовь, -
Вдруг без подарка этих слов
Он никогда не скажет.
Божья любовь ещё сильней,
Нам даже не сравниться с ней.
Даров день каждый много,
Но благодарность каждый раз
Не задевает сердце в нас.
Никто не ищет Бога.
Мы входим в облако забот
И Бог выводит из него.
Вновь суета нас кружит,
И Бог опять выводит нас,
Мы благодарны, что Он спас,
Но Сам Бог нам не нужен.
Искать религии, чудес,
Даров, благословений, месс,
Богослужений или Бога?
Нужна Его охрана нам!
И для приличья ходим в храм.
http://www.alliluya.com/stihi/autorskie ... 6-19-44-52
Re: Общественный поток сознания
Нам Бог не нуженSmol писал(а):Нам Бог не нужен!
Шелепуга ево остра
страх безбожника
Re: Общественный поток сознания
Чернец писал(а):Забыв любовь к Нему и страх
Чудны дела твои, Эволюция.Vittorio писал(а):страх безбожника
ЗЫ. Сорри за прозу. Как-нить исправлюсь.
Re: Общественный поток сознания
Сергей Калугин - Баллада о любви.
http://www.youtube.com/watch?v=WX6Cbn5rOOs
Осторожно, ненормативная лексика.
http://www.youtube.com/watch?v=WX6Cbn5rOOs
Осторожно, ненормативная лексика.
Re: Общественный поток сознания
Борис Слуцкий
Человечество делится на две команды.
На команду "смирно"
И команду "вольно".
Никакие судьи и военкоматы,
Никакие четырехлетние войны
Не перегонят меня, не перебросят
Из команды вольных
В команду смирных.
Уже пробивается третья проседь
И молодость подорвалась на минах,
А я, как прежде, отставил ногу
И вольно, словно в юные годы,
Требую у жизни совсем немного -
Только свободы.
Человечество делится на две команды.
На команду "смирно"
И команду "вольно".
Никакие судьи и военкоматы,
Никакие четырехлетние войны
Не перегонят меня, не перебросят
Из команды вольных
В команду смирных.
Уже пробивается третья проседь
И молодость подорвалась на минах,
А я, как прежде, отставил ногу
И вольно, словно в юные годы,
Требую у жизни совсем немного -
Только свободы.
Re: Общественный поток сознания
потрясающий человек и поэт, конечно... обожаю его.
Re: Общественный поток сознания
Когда будете, дети, студентами,
Не ломайте голов над моментами,
Над Гамлетами, Лирами, Кентами,
Над царями и над президентами,
Над морями и над континентами,
Не якшайтеся там с оппонентами,
Поступайте хитро с конкурентами.
А как кончите курс с эминентами
И на службу пойдете с патентами -
Не глядите на службе доцентами
И не брезгайте, дети, презентами!
Окружайте себя контрагентами,
Говорите всегда комплиментами,
У начальников будьте клиентами,
Утешайте их жен инструментами,
Угощайте старух пеперментами -
Воздадут вам за это с процентами:
Обошьют вам мундир позументами,
Грудь украсят звездами и лентами!..
А когда доктора с орнаментами
Назовут вас, увы, пациентами
И уморят вас медикаментами...
Отпоет архирей вас с регентами,
Хоронить понесут с ассистентами,
Обеспечат детей ваших рентами
(Чтоб им в опере быть абонентами)
И прикроют ваш прах монументами.
(А.Н. Апухтин)
Не ломайте голов над моментами,
Над Гамлетами, Лирами, Кентами,
Над царями и над президентами,
Над морями и над континентами,
Не якшайтеся там с оппонентами,
Поступайте хитро с конкурентами.
А как кончите курс с эминентами
И на службу пойдете с патентами -
Не глядите на службе доцентами
И не брезгайте, дети, презентами!
Окружайте себя контрагентами,
Говорите всегда комплиментами,
У начальников будьте клиентами,
Утешайте их жен инструментами,
Угощайте старух пеперментами -
Воздадут вам за это с процентами:
Обошьют вам мундир позументами,
Грудь украсят звездами и лентами!..
А когда доктора с орнаментами
Назовут вас, увы, пациентами
И уморят вас медикаментами...
Отпоет архирей вас с регентами,
Хоронить понесут с ассистентами,
Обеспечат детей ваших рентами
(Чтоб им в опере быть абонентами)
И прикроют ваш прах монументами.
(А.Н. Апухтин)
Re: Общественный поток сознания
Дмитрий Быков
Папа римский ближе к Богу,
Чем любые короли.
Папа чувствует тревогу
За судьбу родной земли.
Будет время непокоя,
Время нищих и калек.
Всех нас что-то ждет такое,
Что припомним прошлый век.
Будет выжженно и голо,
Будет голод и бардак...
Папы римские с престола
Не уходят просто так.
Чтобы вынести, о Боже,
Этот твой Армагеддон –
Нужен кто-то помоложе
И выносливей, чем он.
Впереди большая драма
И не самый легкий путь.
Он сказать не может прямо,
Но решился намекнуть.
В новом мире полудиком
Все слова трещат по шву.
Быть не надо Бенедиктом,
Чтоб увидеть наяву,
Как дымок крадется серый,
Как пустились бесы в пляс,
Как знакомо пахнет серой –
Между прочим, и у нас.
Драться с дьяволом придется,
Время делает виток,
Но от смены полководца
Не меняется итог.
И напрасно житель ада
Замышляет торжество.
Папа все сказал как надо.
Мы услышали его.
Папа римский ближе к Богу,
Чем любые короли.
Папа чувствует тревогу
За судьбу родной земли.
Будет время непокоя,
Время нищих и калек.
Всех нас что-то ждет такое,
Что припомним прошлый век.
Будет выжженно и голо,
Будет голод и бардак...
Папы римские с престола
Не уходят просто так.
Чтобы вынести, о Боже,
Этот твой Армагеддон –
Нужен кто-то помоложе
И выносливей, чем он.
Впереди большая драма
И не самый легкий путь.
Он сказать не может прямо,
Но решился намекнуть.
В новом мире полудиком
Все слова трещат по шву.
Быть не надо Бенедиктом,
Чтоб увидеть наяву,
Как дымок крадется серый,
Как пустились бесы в пляс,
Как знакомо пахнет серой –
Между прочим, и у нас.
Драться с дьяволом придется,
Время делает виток,
Но от смены полководца
Не меняется итог.
И напрасно житель ада
Замышляет торжество.
Папа все сказал как надо.
Мы услышали его.
Re: Общественный поток сознания
Денек веселый! с давних пор
Обычай есть патриархальный
У нас: и лгать, и всякий вздор
Сегодня всем пороть нахально.
Хоть ложь-то, впрочем, привилась
Так хорошо к нам в самом деле,
Что каждый день в году у нас
Отчасти - первое апреля.
Но вот N.N., приятель мой,
Он вечно лжет и мрачен вечно;
Не мудрено: его порой
Бранят за то... Теперь беспечно
Смеется, шутит... Как понять?
А! понимаю: пустомеля
Всем безопасно может врать:
Сегодня первое апреля.
Приносят мне письмо. Его
Я чуть не рву от нетерпенья.
Оно от друга моего.
Однако что за удивленье!
В нем столько чувства, даже честь
Во всем: и в мыслях и на деле.
Смотрю на надпись: так и есть!
Читаю: первое апреля.
- Откуда вы, друзья мои?
Чайковский? - "Я сидел у Лего".
- А ты, Селецкий? - "У Морни..."
- А Эртель? - "У Кобылы пегой...
- А Каратаев? - "Дома был..."
- А Галкин? - "Прямо от Бореля..."
- Как, что за чушь? Ах, я забыл,
Ведь нынче первое апреля.
Знакомых встретите... на вас
Все смотрят с подозреньем тоже.
"Скажите мне, который час?" -
Вдруг спросят как-то злей и строже.
- Такой-то.- "Ах, неправда, нет:
Вы с нами пошутить хотели..."
Что ж, нынче шутит целый свет:
Сегодня первое апреля.
А я теперь, наоборот,
Способен даже больше верить:
Сегодня всякий, правда, лжет,
Зато не нужно лицемерить...
Сегодня можно говорить
Всю правду, метко в друга целя,
Потом все в шутку обратить:
"Сегодня первое апреля".
Сегодня мне скажите вы,
Что не берут в России взяток,
Что город есть скверней Москвы,
Что в "Пчелке" мало опечаток,
Что в свете мало дураков...
Вполне достигнете вы цели,
Всему поверить я готов:
Сегодня первое апреля.
(А.Н. Апухтин)
Обычай есть патриархальный
У нас: и лгать, и всякий вздор
Сегодня всем пороть нахально.
Хоть ложь-то, впрочем, привилась
Так хорошо к нам в самом деле,
Что каждый день в году у нас
Отчасти - первое апреля.
Но вот N.N., приятель мой,
Он вечно лжет и мрачен вечно;
Не мудрено: его порой
Бранят за то... Теперь беспечно
Смеется, шутит... Как понять?
А! понимаю: пустомеля
Всем безопасно может врать:
Сегодня первое апреля.
Приносят мне письмо. Его
Я чуть не рву от нетерпенья.
Оно от друга моего.
Однако что за удивленье!
В нем столько чувства, даже честь
Во всем: и в мыслях и на деле.
Смотрю на надпись: так и есть!
Читаю: первое апреля.
- Откуда вы, друзья мои?
Чайковский? - "Я сидел у Лего".
- А ты, Селецкий? - "У Морни..."
- А Эртель? - "У Кобылы пегой...
- А Каратаев? - "Дома был..."
- А Галкин? - "Прямо от Бореля..."
- Как, что за чушь? Ах, я забыл,
Ведь нынче первое апреля.
Знакомых встретите... на вас
Все смотрят с подозреньем тоже.
"Скажите мне, который час?" -
Вдруг спросят как-то злей и строже.
- Такой-то.- "Ах, неправда, нет:
Вы с нами пошутить хотели..."
Что ж, нынче шутит целый свет:
Сегодня первое апреля.
А я теперь, наоборот,
Способен даже больше верить:
Сегодня всякий, правда, лжет,
Зато не нужно лицемерить...
Сегодня можно говорить
Всю правду, метко в друга целя,
Потом все в шутку обратить:
"Сегодня первое апреля".
Сегодня мне скажите вы,
Что не берут в России взяток,
Что город есть скверней Москвы,
Что в "Пчелке" мало опечаток,
Что в свете мало дураков...
Вполне достигнете вы цели,
Всему поверить я готов:
Сегодня первое апреля.
(А.Н. Апухтин)
Кто сейчас на конференции
Сейчас этот форум просматривают: SkydiVAR и 24 гостя